Этот текст не предназначен для чтения людьми, которые считают себя «персонами вне политики». Мы живём в XXI веке — во времени, где отсутствие политической позиции, равно как и демонстративное от политики дистанциирование, имеет столь же большой вес, сколько и пресловутая «активная гражданская позиция». Поэтому если вы считаете себя «простым человеком», далёким от политики, текст вам вряд ли понравится. Ведь вы являетесь одной из главных причин того, что здесь будет описано.
Я также прекрасно отдаю себе отчёт в том, что материал может не понравиться нашим давним зрителям и читателям, гражданам Российской Федерации, ввиду довольно негативного тона. Если у вас возникнет невыносимое желание им возмутиться, это ваше право (хотя лично по моему мнению, возмущаться вам стоило бы другими, гораздо более опасными и страшными событиями). Тем не менее, сделать это вы можете в комментариях под материалом и в социальных сетях. Просто держите себя в руках, пожалуйста.
На этом с предупреждениями разобрались, будем переходить к самой теме сегодняшнего материала: Кто виноват в том, что российский космос не ждёт ничего хорошего? Если вы внимательно прочли дисклеймер и согласны с условиями, смело читайте дальше. Если нет — можете вместо этого посмотреть наш недавний ролик об астероидах. Тоже хорошая опция.
Виновники. Один из них построил систему, второй — разрушает Роскосмос, являясь одним из ключевых механизмов этой системы. Источник фото: Коммерсант
Итак, виновники проблемы перед вами. Мне кажется, многие и так это понимают, но, если нет, я сейчас попытаюсь объяснить, почему.
Практически вся история российской, именно российской, а не советской космонавтики начиная с 2000-х сопровождается управленческим кризисом. И под этим кризисом она и пишется: должности получают не те, кто являются лучшими специалистами, но те, кто проявляют большую лояльность. Такой подход частично можно оправдывать в условиях внутренней государственной конкуренции между службами и органами – тогда личная лояльность превращается в лояльность общему делу и в более усердную работу над победой над конкурентом. Однако в условиях государственной монополии личная лояльность так и остается ограниченным фактором обязательства нижестоящего чиновника перед вышестоящим. Я тебе, а ты мне.
Возникает круговая (на самом деле – строго вертикальная) порука, когда нижний чин получает ограниченный доступ к кормушке в обмен на молчание о преступлениях чина высшего.
В условиях становления современного российского государства приоритет личной привязанности перед профессиональными навыками привел к вырождению качественных менеджеров среднего уровня – тех, кто не устраивал поставленных руководить сверху силовиков. Некомпетентность, разгильдяйство и воровство каскадно спускалось с самого верха вниз в течение примерно десяти лет.
Это вовсе не значит, что сейчас всякий рядовой инженер, работающий в структурах Роскосмоса, является бездарем и коррупционером, вовсе нет. Просто количество бездарей уже несколько лет как достигло критической массы — той, когда вымывание следующего более нижнего уровня уже и не требуется.
Этому уровню можно не платить зарплату, закрывать рот, подсовывать подписки о невыезде и драконить любыми способами. А что они сделают в ответ? Кому пожалуются? Напишут на снегу «Путин помоги»? Не смешите людей, практика показывает очень стойкие возможности российского человека к выживанию без зарплаты месяцами: работы продолжаются, жалобы являются скорее исключением, чем правилом (строители космодрома Восточный, например. Им не платили зарплату в 2016-м, 2017-м, задолжали и за 2018-й. А они всё строят!) А брошенной после забастовок подачки оказывается достаточно для восстановления коллективной лояльности. Тут недовольных осаживает уже сам уровень иерархии, мол, «чего бузишь? Заплатили? Радуйся и заткнись, а то уволить могут. Оно тебе надо?»
Вот и получается, что вертикальная некомпетентность управляющих пересекает горизонтальную готовность терпеть у «простых рабочих» и инженеров. И каждое такое пересечение – это отдельная отрасль, отдельное направление, отдельный столп экономической и социальной жизни современной Российской Федерации. Исключением являются разве что силовики, чья лояльность дополнительно стимулируется из бюджета, фактически – за счет тех, кто готов это терпеть.
Ну что, с общим видом получившейся структуры разобрались. Теперь давайте конкретно о космосе и Роскосмосе. И о Дмитрии Рогозине.
Само решение поставить находящегося под персональными санкциями и невъездного в цивилизованный мир человека иначе как идиотским на первый взгляд не назовешь. Это отрезает множество путей международного сотрудничества, лишает государство возможности представлять себя на международных мероприятиях (именно на высшем уровне), крайне ограничивает маневренность в коммерческих переговорах и в развитии в целом.
Но это – если мы исходим из официально декларируемых целей Роскосмоса: изучать космическое пространство, развивать науку, предоставлять доступ к новейшим космическим разработкам, бла, бла, бла… На самом деле причина назначения Рогозина была совсем другая: он должен был стать тараном, которого западное сообщество будет вынуждено принимать, несмотря за введенные за вполне конкретные деяния санкции, несмотря на абсолютно хамские шутки про батуты, несмотря на постоянную антизападную милитаристскую риторику. И, надо сказать, план почти сработал! Приезжает такой в Mоскву horoshy droog Бранденстайн, возвращается в свои Штаты – и обращается к конгрессу с просьбой временно снять с Рогозина санкции, ради приезда! Ну не виноват человек, что его на такую должность назначили, ну бывает. Сотрудничать же как-то надо!
Хорошие друзья Джим и Dmitry. Визит главы NASA после аварии пилотируемого «Союза» в октябре 2018-го. Источник фото: РИА Новости
Всевозможные аналитики в сети уже давно говорят, что в Кремле сидят хорошие тактики, но ужасные стратеги. И назначение Рогозина могло обернуться тактическими победами вроде поездок в США и Мюнхен (на Международный астронавтический конгресс) вопреки санкциям, навязыванием собственных условий в международных проектах здесь и сейчас. Могло, но, к счастью, не обернулось: Конгресс США и Брюссель оказались непоколебимы, а все, что остается самому Рогозину – надувать щеки в пропагандистских шоу и обиженно бросать «не особо-то и хотелось».
В стратегическом же плане назначение этого персонажа является вообще ужасной для российского космоса ошибкой. Это ж надо добровольно обрезать самый высокий уровень коммуникаций в тот момент, когда в Штатах должна решаться судьба проекта окололунной станции! Когда прорабатывается миссия, её формат, привлекаются международные партнеры, подписываются меморандумы и даже предварительные контракты. И в этот момент Российская Федерация, неспособная сейчас заниматься самостоятельными масштабными проектами, берет и демонстративно отворачивается!
Тут уж время американцам говорить «не особо-то и хотелось», только они, как лидеры проекта, находятся в положении, в котором могут себе это позволить. Я не знаю, что теперь придется сделать Роскосмосу, чтобы получить хоть какую-то долю в проекте (а попытки не прекращаются, уж поверьте, у нас есть об этом информация) – переговорных рычагов в виде пресловутых пилотируемых Союзов и движков РД-180 вот-вот не станет, Китай не спешит налаживать полноценное сотрудничество, и даже Европа к 2022 году откажется от Союзов – тех, которые ракеты, а не пилотируемые корабли.
Русский космос становится токсичным, повсеместный от него отказ без налаживания новых форматов сотрудничества значит только одно: пока Роскосмос ловил сверхприбыли, которые терялись в нереализованных проектах и так и не проведённой модернизации, партнеры и конкуренты развивались. И вышли на уровень, на котором РФ уже попросту нечего им предложить. Именно токсичность руководства (и, как следствие, всей структуры) вкупе с технологической стагнацией загнали Роскосмос в ту ситуацию, где помимо такого родного и близкого Минобороны его услуги больше никому не нужны.
Все озвученные выше факты свидетельствуют об одном: Рогозин — не тот человек не на том месте. Поставленный точно такими же управленцами сверху, он является, пускай и важным, но лишь косвенным фактором. Не будь там Рогозина, был бы кто-то другой, благо, всевозможных Ролдугиных земля русская много породила. Происходящее в Роскосмосе — лишь индикатор системных проблем необратимого характера, но никак не временная трудность. И уж тем более не случайность.
В условиях, когда руководящие инженеры (вдумайтесь, ин-же-не-ры) и космонавты (кос-мо-нав-ты) становятся рупорами пропаганды, и плевать, попросили ли их, либо они сделали это добровольно, когда силы второго космического ведомства в мире брошены на борьбу с «мошенником Маском» и на продвижение линии партии в личных аккаунтах Instagram, ничего хорошего это ведомство не ждёт. Ему попросту нечем заниматься: многострадальческий модуль «Наука» не могут дособирать и запустить уже почти два десятилетия, корабль нового поколения «Федерация» всё никак не доберётся до испытаний, не разработана (точнее — не реализована) ни одна самостоятельная межпланетная миссия, самые надёжные в мире ракеты начинают давать осечки, а самые испытанные временем системы — сходить с ума. Государственная комиссия уже почти полгода не может объяснить, откуда на МКС взялась дыра. Это всё тоже индикаторы. Индикаторы того, что метастазы добрались уже и до самого низкого — исполнительного — уровня. Сейчас, когда я вычитываю эти строки, у Роскосмоса состоялся очередной проблемный пуск: плохо отработала третья ступень «Союза», ситуацию с выводом спутника спас РБ «Фрегат». Но узнали мы об этом от Стефана Израэля, главы Arianespace — европейской компании, которой теперь пришлось переносить собственные предстоящие запуски на «Союзах».
Доли на рынке коммерческих запусков с 2010 по 2018-й год. Доля Роскосмоса за восемь лет упала с 58% до 8%. В то же время компания «не-инженера» Илона Маска забрала эту долю себе, отъев кусок ещё и у американских конкурентов: 68%. Думаю, причины ненависти штатных пропагандистов и федеральных СМИ к SpaceX не требуют дополнительного объяснения.
И тем лучше для партнёров, что они вовремя одумались и озаботились подушками безопасности, пока дело не дошло до человеческих жертв.
Я совершенно не склонен жалеть и упомянутых уже инженеров-космонавтов, которые работают под началом Рогозина. Особенно тех, которые с приходом Дмитрия Олеговича свои должности получили. Можно бесконечно долго оправдывать свои действия высокими идеалами, но это тот случай, когда человек должен отдавать себе отчёт где, для чего и для кого он работает. Очевидная сделка с совестью, на которую они все пошли, лишает их права на моё сочувствие. Мне немного жаль лишь рядовых исполнителей — тех самых, кто действительно идёт в Роскосмос ради космоса. Жестокая действительность быстро ломает их представления об отрасли и её будущем, а вместо работы мечты талантливые люди получают роль заложника системы.
Аналогично — далеко не лучшим образом — дела обстоят и с частными космическими компаниями: США, ЕС, Япония, а вслед за ними и Китай отдают часть работ частникам: это стимулирует экономику, поддерживает внутреннюю конкуренцию, обеспечивает запасные варианты. И разгружает государственные агентства, позволяя им сосредоточиться на том, что не приносит прибыль: на науке, исследованиях и долгосрочных планах. Российская Федерация не может себе позволить такой роскоши: любые отрасли, любые на первый взгляд частные компании (за примером далеко ходить не надо — подумайте об интернет-гигантах) настолько жёстко интегрированы в ту самую вертикальную систему, что на самом деле просто являются её частью. Со всеми вытекающими (пускай пока что и меньше выраженными) проблемами. Просто посмотрите на S7 Space и её эпопею с запусками «Зенитов» с «Морского старта». Я не исключаю, что компания действительно искренне собиралась осуществлять пуски, но к чему это привело? Она стала заложницей политических игр Кремля. И никакого вам космоса, только интересы государства, мальчик.
Сергей Сопов, гендиректор S7 Space. Ещё полгода назад он рассказывал о многоразовых ракетах и орбитальных космодромах, а неделю назад подал в отставку. Источник фото: Ведомости
Что будет дальше? Многое зависит от готовности США пойти навстречу Роскосмосу — по любым причинам; будь то снятие подсанкционного руководителя с должности, начало настоящей плодотворной работы на благо международных проектов, либо смена политического курса всей Российской Федерации. Пока что все три варианта выглядят маловероятными, я не верю даже в самый вероятный (снятие Рогозина) из них. Следовательно, можно экстраполировать происходившее за последние годы на годы предстоящие: отношения между космическими ведомствами останутся натянутыми, постепенная потеря внешних рынков ещё больше скажется на финансовом положении российской космической отрасли, пропагандистский эффект от РД-180 и пилотируемых «Союзов» сойдёт на нет, так что в медийном поле придётся делать то же, что происходит и в других отраслях — рисовать фантастические планы («Ангара», «Енисей» и лунная станция — плоды из этой корзины) и обвинять врагов в нежелании сотрудничать.
Подойдёт к концу срок эксплуатации МКС, ключевые космические агентства будут работать над реализацией плана окололунной станции, а Российская Федерация по уже упомянутым причинам может остаться вообще не у дел: её услуги уже не будут нужны. Останутся только запуски в интересах Минобороны и попытки понравиться Китаю (в чём Китай не заинтересован — Поднебесная хочет полностью независимую и самостоятельную программу). Судя по слабому владению вопросом, президент РФ не видит в космосе выгод и интересуется им только с точки зрения международного престижа, куда больше интереса он проявляет к смежной области, боевым ракетам и военным спутникам. А где нет интереса у президента РФ, там в РФ ничего не будет. Ждите новых рассказов про кузькину мать и про развивающие 20 мах в плотных слоях атмосферы ракеты.
Многие мои знакомые часто возражают, когда я говорю, что в целом рад такому пессимистичному сценарию. Мол, космическое сотрудничество — то немногое, что помогает поддерживать связь и налаживать сотрудничество, сохраняет высокие идеалы и веру в человечество. Даже СССР и США смогли найти общий космический язык! Да, я полностью согласен. Но мне есть что возразить: сотрудничество Штатов и Союза было одновременно конкурентным и взаимовыгодным. Две великие космические сверхдержавы обменивались опытом, делились наработками и, так или иначе, строили будущее. Каким опытом через пять лет РФ сможет поделиться с США? Какими наработками государства смогут обмениваться? Хорошенько подумайте и ответьте на этот вопрос сами себе. Я понимаю, что это может быть неприятно и грустно. Но чем раньше вы это осознаете и примете, тем проще будет столкновение с реальностью.
На прямых эфирах, да и в текстах часто находятся люди, которые обвиняют меня в предвзятости к Роскосмосу, в «русофобии» и в том, что я, в отличие от многих коллег, не пытаюсь создавать видимость нейтралитета. Друзья, пора повзрослеть и понять: нейтралитета не существует. Я не хочу быть бездушной болванкой, закидывающей очки «и вашим, и нашим». Я не хочу быть рупором тех самых «простых людей вне политики», речь о которых шла в дисклеймере. Я хочу, чтобы Alpha Centauri была для вас тем проектом, в чьей правдивости и искренности вы всегда можете быть уверены. Мне омерзителен Рогозин, мне омерзительно всё, что происходит с Роскосмосом, мне омерзительны ложь, воровство и ненависть, которую вобрала в себя российская социально-политическая система. И я продолжу об этом говорить. До тех пор, пока ситуация не изменится.
Павел Поцелуев, руководитель Alpha Centauri.